 , Александр ДолгинВозможен ли рынок без копирайта? Копирайт – важнейший и сложнейший институт, у которого масса тонкостей. Есть правоприменительная практика этого института. Я остановлюсь на экономических аспектах, поскольку именно они часто не учитывается.
Для начала предлагаю вспомнить причины возникновения этого института. По сути, это форма договоренности о разделе продукции. Это напоминает ситуацию, при которой государство сдает в аренду свои нефтяные недра. Т.е. ресурс, имеющий статус общественного достояния, поступает в распоряжение пользователей, а плоды эксплуатации делятся.
Изначально единственным правообладателем произведения является автор. Будь его воля, о работе вообще никто не узнает. Что побуждает его расстаться с бесценной собственностью? Дело в том, что создатель не может распространить свое творение столь широко, как ему хотелось бы. Эту задачу (в ряде случаев, и организацию сложного производства) берет на себя рыночный агент, который руководствуется меркантильными интересами. Ласкающий ухо искусствоведов тезис, что «гениальное произведение говорит само за себя», без рыночного субъекта – пустой звук. Агент принимает решение о сотрудничестве с автором в тот момент, когда судьба произведения неизвестна – оно может не принести дохода. Значит, он берет на себя риск. Соответственно, претендует на то, что если дело выгорит, он воспользуется плодами совместного успеха. Копирайт – право копирования – закрепляет эту возможность за издателем или продюсером, который принял на себя риски. Если б этого не было, то автор, получив первые свидетельства успеха, мог бы воспользоваться услугами другого издателя, готового заплатить больше – а такое вполне реально, поскольку риска уже нет!
Данная логика привела к тому, что в XVII веке был придуман копирайт. Почему-то его называют законом об авторском праве, хотя изначально закон был нацелен на защиту интересов издателя, а не автора. Еще Даниэль Дефо сетовал, что в первом законе об авторском праве (статут Анны 1710 года) автор даже не упоминается.
Какое-то время закон работал, а начиная с некоторого момента, с ним произошла довольно странная, и в то же время обычная история. Со временем копирайт породил ситуацию, противоречащую его изначальному предназначению. Подобное случается, когда в живую социальную систему вносится некое правило, а ее агенты перегруппировываются, перестраиваются и это сводит на нет всю полезность нововведения. Рынок, бывший относительно конкурентным – множество творцов, множество агентов – переродился. Энное количество удачливых агентов стали скупать на корню пакеты авторских прав. Произошли слияния и поглощения, и рынки культуры олигополизировались. Сейчас почти во всех сегментах культуры, особенно в цифровых, доминируют несколько корпораций, которые можно пересчитать по пальцам. Причем, монополизация коснулась не только авторских прав, но и производства контента, и дистрибьюции, включая розницу, и коммуникативных каналов. Гипермаркет просто не выставляет тот или иной диск, потому что место занято, а другого нет. Не обладая колоссальными связями, в эту систему вклиниться невозможно. Среди авторов исключение составляют немногие звезды (уровня Мадонны или Элтона Джона), которым копирайт идет на пользу. В большинстве же случаев так называемая «переговорная сила» крупной корпорации и автора неравны. Монополист диктует свои условия: если автор закапризничал, за ним стоит длинная очередь. И для многих творцов, рвущихся в бой, экономические стимулы не являются главными. На первом этапе гораздо важнее признание, или вообще сама возможность публикации.
В связи со сказанным экономисты задают вопрос: работает ли копирайт на общественное благосостояние? Извечная дилемма, что лучше: отдать миллион долларов корпорации на то, чтобы она создала новый плейер, или раздать по доллару каждому из нас? Когда речь идет о культуре, ответа нет, поскольку непонятно, как измерять, кто проиграл, кто выиграл? Каковы эффекты от экономического стимулирования корпораций? Например, недавно прошла выставка литературы non/fiction. Никакую интеллектуальную книгу нельзя написать так, чтобы потраченные на нее труд и время экономически оправдались. Тем не менее, книги пишутся…
Экономисты задают в связи с копирайтом три вопроса. Во-первых, не создавалось бы в его отсутствие достаточного количества произведений – просто на творческой мотивации? Во-вторых, что будет, если взять все средства, идущие на поддержание копирайта, и потратить непосредственно на культуру? В-третьих, не превышают ли издержки администрирования этой системы (в том числе полицейские меры) все подразумеваемые плюсы?
А ведь издержки зримо возрастают. В ответ на развитие технологий копирования масштаб ограничений, накладываемых копирайтом, растет по всем направлениям: по сроку действия, по производным продуктам… Из практики ужесточений видно, кто является их заказчиком. Например, продление срока действия копирайта лоббировал Уолт Дисней, у которого заканчивались права на Микки Мауса. (Образ, который Дисней в свое время заимствовал.) Права истекают, а зарабатывать надо – индустрию обслуживают десятки тысяч человек, которые останутся без работы. Таким образом, по воле некоторых участников рынка общественное благо распределяется в пользу узких групп интересов.
Есть и другой эффект. Его можно назвать экологическим, или эффектом загрязнения семиотической сферы. Если бывшее прежде свободным благо, например, чистая вода, интенсивно используется, с какого-то момента оно превращается в «клубное» благо, Его ценность зависит от того, скольким оно доступно. Если в бассейн пустить много народу, плавать расхочется. Гриф копирайта действует «по умолчанию» на любое произведение. Это позволяет застолбить символическое поле столь плотно, что любое высказывание рискует оказаться в ситуации, когда оно уже кому-то принадлежит, и надо сперва спросить разрешения, а потом произносить. Часто неизвестно, у кого испрашивать разрешение. А если кто-то был не в курсе и самостоятельно выразился так, что нечаянно повторил кого-то, то это не освобождает от ответственности. Например, одна британская корпорация отсудила 30 миллионов фунтов у компании Google за так называемый «спящий бренд». Google вложил в него кучу денег, сделал широко известным, но проиграл тяжбу.
Тем не менее, большинство экспертов считает: если копирайт зло, то наименьшее из зол. Пока ничего лучше не придумано. Правда, эта точка зрения озвучивается теми, кто имеет приоритетное право голоса (они же являются главными выгодоприобретателями) – корпорации и юристы, ведущие за деньги бесконечные споры в судах. Но этой логике не откажешь в правоте. Ведь равновеликой альтернативы копирайту на самом деле пока не предложено.
Если вернуться к тому, с чего я начал, копирайт – институт, помогающий предпринимателю компенсировать риски затрат на неудачные проекты, – то напрашивается следующая мысль. Необходим институт, который взял бы на себя функцию угадывания потребительских вкусов. Если он заработает в параллель копирайту, сама жизнь покажет, что лучше. Автор сможет решать, какой вариант выбрать.
Такой институт вот-вот появится. Это электронная рекомендательная система на основе коллаборативной фильтрации, выходящая на рынок под названием «Рекомендата». Она будет выдавать индивидуализированные рекомендации по произведениям, т.е. подсказывать, что смотреть, читать, слушать... Система собирает, учитывает и обрабатывает впечатления людей от прочитанных/увиденных/услышанных произведений. Принцип ее действия сродни хорошо знакомому механизму людской молвы—только автоматизированному. Рекомендации генерируются с помощью подбора вкусовых единомышленников. Происходит это следующим образом: множество людей выставляет оценки энному количеству объектов. Когда пользователь хочет получить рекомендацию, то исходя из его оценок ему подбираются вкусовые соседи (те, чьи оценки близки к его собственным). На основании отзывов этих людей клиенту выдается персонифицированный прогноз.
Рекомендательная система на базе коллабративной фильтрации решит проблему потребительской навигации. Тем самым откроется рынок для произведений, остающихся за бортом действующей системы распространения. Такого рода сервис (а он спроектирован и проходит сейчас стадию бета-тестирования) позволит эффективнее, чем копирайт, реализовать механизм доведения произведений до конечного пользователя.
В конечном итоге судьба копирайта решится в честной конкурентной борьбе с этой новацией.
|
